Посвящается глубокоуважаемой Анне Константиновне Наумовой в память нашей беседы о дивных подвигах святой

Ты хочешь знать мою судьбу,
Мой путь тяжелый покаянья,
Мою жестокую борьбу
Для Царства Божьего стяжанья.
Так слушай же, отец, меня,
Тебе, Зосима, я открою,
Что привело ко мне тебя,
И жизнь мою, что я не скрою:
Египет - родина моя,
Там родилась я, но, сознаюсь,
Мне не мила была семья,
И в этом я всечасно каюсь.
Двенадцати достигнув лет,
В Александрию я бежала
И в шумный и развратный свет
Безвольной девушкой попала.
Меня тянул лукавый грех,
Богатство, роскошь, блеск, наряды,
Приманкой сделавшись для всех,
Красой к себе влекла я взгляды.
Так проходили день за днем -
Распутно, гадко и бесчестно.
И этим всех влекущим злом
Я стала каждому известна.
Хотелось все мне испытать,
За деньги алчно продаваться,
В объятьях страсти утопать.
Порокам низким отдаваться...
Однажды - летнею порой,
Когда настало время жнива, -
В пути я встретилась с толпой.
Бегущей к морю торопливо.
Мне захотелось знать, куда
Влечет всех странная причина,
И я узнала без труда,
Что цель их странствий - Палестина.
Ко дню Воздвиженья Креста,
Что Церковь, памятуя, чтила,
В святые Господа места
Толпа паломников спешила.
Тогда невольно мне самой
Идти на праздник захотелось.
Но не был то порыв святой,?
А любопытство зла и смелость.
Я упросила взять себя,
Забавной мне толпа казалась,
Бесстыдством всех смущала я,
В пути я пела и смеялась.
Когда ж с другими в град святой
Я прибыла, пошла я прямо
Вослед за пестрою толпой
К стенам влекущего всех храма.
Но тщетно силилась войти
Я в дверь, пробившись уж к порогу, -
Незримый кто-то на пути
Мне преграждал собой дорогу.
Упрямо, долго билась я -
Все было тщетно и напрасно.
Закрыт был доступ для меня.
Шли люди мимо безучастно.
Тогда со скорбною душой,
От траты сил изнемогая,
Я отошла, причины той
Себе отчета не давая...
И вдруг свет Божий озарил
Мрак сердца, полного гордыни,
Глаза духовные открыл
На бездну зла страстей рабыни.
И ужас всю меня объял.
Грехов пучину созерцая,
И голос тайный обличал
Меня, стыдом моим карая.
В слезах себя я била в грудь.
Молилась, плакала, рыдала.
Искала новый жизни путь,
К Христу Спасителю взывала.
И в этот миг, когда с тоской
Я предавалась в муках стону.
Узрела я перед собой Христовой Матери икону.
И к Ней с слезами и мольбой
Я обратилась, умоляя
Дать мне увидеть Крест Святой Того,
Кто умер, нас спасая.
Так долго Ей молилась я,
За эту помощь обещая
Ей посвятить навек себя,
Ее веленья исполняя.
И мне почудилось тогда.
Что сердце Матери смягчилось -
И без усилий и труда
Войдя, к Кресту я приложилась.
Потом, счастливая, опять
Перед иконой я предстала
И путь, куда должна держать,
Сказать усердно умоляла.
И мне почудился в ответ,
Как некий голос в отдаленьи, -
"За Иордан иди, от бед Ты там найдешь свое спасенье!.."
И я покорно в путь пошла,
Мне кто-то денег дал в дорогу,
На них я хлеб приобрела
И вдаль пустилась понемногу.
У Иорданских чистых вод
В монастыре я причастилась
И снова с верою вперед
В пустыню дикую пустилась.
Здесь я нашла себе покой,
И сорок семь уж лет, Зосима,
Живу одна, и род людской
Не проходил случайно мимо.
О, если б, если бы ты знал.
Что я в пустыне испытала.
Как голод злой меня терзал,
Как солнце тело мне сжигало.
Здесь часто не было воды,
А я пьянящих вин хотела,
Хотела праздничной еды
И ласк изнеженного тела.
Напрасно силилася я
Бороться с низкими страстями,
Они огнями жгли меня.
Рубили острыми мечами.
Случалось, выбившись из сил,
Я от борьбы изнемогала
И, потеряв духовный пыл,
Как сноп, на землю упадала.
От бесконечно долгих дней
Истлела ткань моей одежды,
Горело тело от лучей.
От стужи закрывались вежды.
Но пуще этих грозных зол,
Дразня собой мои мечтанья.
Будил во мне мой женский пол
Безумно алчные желанья.
Тогда, простершись на земле,
Я к Богу пламенно взывала,
Пока, изжив себя во зле.
Плотская страсть не угасала.
И в этот дивный, чудный миг
Свет озарял меня чудесный,
И снова был мне близок Лик
Моей Заступницы Небесной.
Так я семнадцать долгих лет
Шла по пути земных страданий,
Перенося все скорби бед
И все лишенья испытаний.
А после - вдруг настал покой.
Крест спал с меня неуловимо.
Вот Небом данный жребий мой! В
от тайный подвиг мой, Зосима!..

Ницца. 22 июля 1950 года