Старец Амвросий Балабановский
Старец Амвросий Балабановский — один из последних носителей духа благословенной Оптиной. В книге «Карагандинский старец преподобный Севастиан» о нем есть небольшое упоминание как об одном из последних Оптинских старцев. В данном случае речь идет не о том, что он старчествовал в самой Оптине, а только о том, что был монахом оптинской закалки, а старчествовал уже после закрытия и Оптины, и монастыря преподобного Пафнутия Боровского, в котором подвизался не один год.
Умер он в 1978 году в селе Спас-Прогнань Калужской области 2 октября (ст. ст.), на другой день Покрова Пресвятой Богородицы.
Отец Амвросий — в миру крестьянский сын Василий Федорович Иванов. «При крещении мне дали имя Василия Великого, а в монашестве дали имя святителя Амвросия Медио-ланского», — напишет в своей автобиографии старец.
Его фотография есть на общем плакате старцев Оптиной пустыни. Там помещены фотографии с портретов старцев, написанных М. С. Добромысловой, и также фотография Старца Амвросия Балабановского: в самом нижнем ряду, прямо под изображением преподобного Амвросия Оптинского. Он стоит в схиме, в руках палочка. К сожалению, под ней почему-то нет подписи. Батюшка был статным, высокого роста, лицо с правильными чертами, с прямым носом, высоким лбом и спокойным проникающим взглядом ярких голубых глаз. До преклонных лет на лице его сохранялся легкий румянец. В молодости он был весьма красив — с темными волосами, высокими бровями и темными ресницами, а в старости весь его облик отличала печать благородства, а в какие-то моменты — строгости и величия.
Родился батюшка в Тамбовской области, в Борисоглебском уезде Ростошенской волости в селе Копыл 2 января, в день памяти святого Василия Великого, по его словам — в 1879 году, а по формулярным спискам Оптиной пустыни — в 1882-м. При жизни батюшка говорил, что в документах его возраст уменьшен. Земляками его по Тамбовскому краю оказались и преподобный Серафим Саровский, и преподобный Амвросий Оптинский, и преподобный Силуан Афонский.
Отец его, Федор Никандрович Иванов, был солдат, мать, Наталья Семеновна, в девичестве Авдулова, — из крестьян. Занимались они сельским хозяйством и были глубоко верующими людьми. Семья Натальи Семеновны отличалась примерным благочестием. Известно, что родная ее сестра подвизалась в Таволжском монастыре, два брата монашествовали: один в Оптиной, другой — в Сарове. Родители будущего старца были единомыс-ленны и не раз путешествовали по святым местам. Одно из самых ярких впечатлений детства — рассказ матери о Земле Гроба Господня. Вот что напишет о Наталье Семеновне впоследствии в своей автобиографии батюшка: «...как благодарному сыну своей матери следует здесь вспомнить о ней, ибо по ее желанию и благословению я стал тем, что есть.
Прежде всего, она была человеком глубоко верующим и в 1910 году имела счастье посетить святой град Иерусалим. Часто потом вспоминала мать о своем паломничестве в Палестину... Была также и на поклонении у Киевских угодников... Покойная мать моя Наталья Семеновна много способствовала для дома Божия у себя на родине. На храм в честь Архистратига Михаила она ходила по сбору и своими руками ткала ковры и всячески старалась для благолепия Церкви Божией. Кроме того, помогала бедным сиротам. Воспитать дитя в религиозном духе и хорошем послушном поведении являлось ее обычным стремлением. Старалась сирот обуть, одеть, обмыть, что требовало починки — починить. Утешением для нее становилась благодарность и послушание детей.
Когда я ушел в Оптину пустынь, она прожила в родном доме шесть месяцев и перешла к своему отцу С. Л. Авдулову, но и здесь оставалась всего полгода, а затем поступила в Та-волжский женский монастырь, к своей сестре, с душевным желанием посвятить себя Богу. Но не судил ей Господь там задержаться. По прошествии недолгого времени у ее родного брата безнадежно и не излечимо заболела жена (паралич разбил), и пять человек детей стали нуждаться во всем. Тогда он отправился за ней и упросил игуменью Аполлинарию отпустить ее. Настоятельница благословила и сказала матери: «Да, это великое и святое дело — воспитать и вырастить детей, к тому же не своих, а брата, когда вы освободитесь, то я охотно возьму вас в обитель». Но, к великому сожалению, покойной моей матери не пришлось возвратиться в монастырь. Двадцать три года была она домохозяйкой у брата и освободилась только тогда, когда вырастила всех детей: парней поженила, а девочек замуж выдала.
В 1924 году, когда я стал священником в селе Иклинском (после закрытия монастыря преподобного Пафнутия Боровского), она переехала ко мне на жительство. Занималась хозяйством и отчасти вязанием чулок, и лет двенадцать пекла для храма просфоры и любила помогать бедным. В 42-м году мы переехали с ней в село Спас-Прогнань, куда я был назначен служить. В 43-м году, 14 апреля, на восемьдесят пятом году жизни моя мать мирно скончалась. Погребение ее было на Лазареву субботу. Похоронена у деревни Софьин-ки. Во Царствии Твоем помяни, Господи, душу усопшия рабы Твоея Наталии и при-ими дух ея с миром, ибо она всю жизнь печа-ловалась о сиротах и бедных и заботилась как могла о храмах Божиих. Аминь». Вот так благодарный сын вспоминает о своей кроткой и смиренной матери, жизнь свою полагавшей за ближнии своя. Когда было Василию лет восемь, родители взяли его с собой в Оптину пустынь, где он, судя по всему, получил благословение старца Амвросия. Подробных сведений нет об этом, однако известно со слов лиц, которым батюшка в свое время кое-что поведал, что встретил ласковый и радушный прием в лице тогдашних старцев. Более того, было ему предсказано, что станет он подражателем и преемником по духу преподобного Амвросия Оптинского и даже унаследует его имя. Встреча эта была, конечно, промыс-лительна и освятила всю дальнейшую жизнь будущего подвижника. Именно в этом смысле, пожалуй, и можно говорить об Оптиной пустыни как о духовной колыбели будущего схиархимандрита.
Умер он в 1978 году в селе Спас-Прогнань Калужской области 2 октября (ст. ст.), на другой день Покрова Пресвятой Богородицы.
Отец Амвросий — в миру крестьянский сын Василий Федорович Иванов. «При крещении мне дали имя Василия Великого, а в монашестве дали имя святителя Амвросия Медио-ланского», — напишет в своей автобиографии старец.
Его фотография есть на общем плакате старцев Оптиной пустыни. Там помещены фотографии с портретов старцев, написанных М. С. Добромысловой, и также фотография Старца Амвросия Балабановского: в самом нижнем ряду, прямо под изображением преподобного Амвросия Оптинского. Он стоит в схиме, в руках палочка. К сожалению, под ней почему-то нет подписи. Батюшка был статным, высокого роста, лицо с правильными чертами, с прямым носом, высоким лбом и спокойным проникающим взглядом ярких голубых глаз. До преклонных лет на лице его сохранялся легкий румянец. В молодости он был весьма красив — с темными волосами, высокими бровями и темными ресницами, а в старости весь его облик отличала печать благородства, а в какие-то моменты — строгости и величия.
Родился батюшка в Тамбовской области, в Борисоглебском уезде Ростошенской волости в селе Копыл 2 января, в день памяти святого Василия Великого, по его словам — в 1879 году, а по формулярным спискам Оптиной пустыни — в 1882-м. При жизни батюшка говорил, что в документах его возраст уменьшен. Земляками его по Тамбовскому краю оказались и преподобный Серафим Саровский, и преподобный Амвросий Оптинский, и преподобный Силуан Афонский.
Отец его, Федор Никандрович Иванов, был солдат, мать, Наталья Семеновна, в девичестве Авдулова, — из крестьян. Занимались они сельским хозяйством и были глубоко верующими людьми. Семья Натальи Семеновны отличалась примерным благочестием. Известно, что родная ее сестра подвизалась в Таволжском монастыре, два брата монашествовали: один в Оптиной, другой — в Сарове. Родители будущего старца были единомыс-ленны и не раз путешествовали по святым местам. Одно из самых ярких впечатлений детства — рассказ матери о Земле Гроба Господня. Вот что напишет о Наталье Семеновне впоследствии в своей автобиографии батюшка: «...как благодарному сыну своей матери следует здесь вспомнить о ней, ибо по ее желанию и благословению я стал тем, что есть.
Прежде всего, она была человеком глубоко верующим и в 1910 году имела счастье посетить святой град Иерусалим. Часто потом вспоминала мать о своем паломничестве в Палестину... Была также и на поклонении у Киевских угодников... Покойная мать моя Наталья Семеновна много способствовала для дома Божия у себя на родине. На храм в честь Архистратига Михаила она ходила по сбору и своими руками ткала ковры и всячески старалась для благолепия Церкви Божией. Кроме того, помогала бедным сиротам. Воспитать дитя в религиозном духе и хорошем послушном поведении являлось ее обычным стремлением. Старалась сирот обуть, одеть, обмыть, что требовало починки — починить. Утешением для нее становилась благодарность и послушание детей.
Когда я ушел в Оптину пустынь, она прожила в родном доме шесть месяцев и перешла к своему отцу С. Л. Авдулову, но и здесь оставалась всего полгода, а затем поступила в Та-волжский женский монастырь, к своей сестре, с душевным желанием посвятить себя Богу. Но не судил ей Господь там задержаться. По прошествии недолгого времени у ее родного брата безнадежно и не излечимо заболела жена (паралич разбил), и пять человек детей стали нуждаться во всем. Тогда он отправился за ней и упросил игуменью Аполлинарию отпустить ее. Настоятельница благословила и сказала матери: «Да, это великое и святое дело — воспитать и вырастить детей, к тому же не своих, а брата, когда вы освободитесь, то я охотно возьму вас в обитель». Но, к великому сожалению, покойной моей матери не пришлось возвратиться в монастырь. Двадцать три года была она домохозяйкой у брата и освободилась только тогда, когда вырастила всех детей: парней поженила, а девочек замуж выдала.
В 1924 году, когда я стал священником в селе Иклинском (после закрытия монастыря преподобного Пафнутия Боровского), она переехала ко мне на жительство. Занималась хозяйством и отчасти вязанием чулок, и лет двенадцать пекла для храма просфоры и любила помогать бедным. В 42-м году мы переехали с ней в село Спас-Прогнань, куда я был назначен служить. В 43-м году, 14 апреля, на восемьдесят пятом году жизни моя мать мирно скончалась. Погребение ее было на Лазареву субботу. Похоронена у деревни Софьин-ки. Во Царствии Твоем помяни, Господи, душу усопшия рабы Твоея Наталии и при-ими дух ея с миром, ибо она всю жизнь печа-ловалась о сиротах и бедных и заботилась как могла о храмах Божиих. Аминь». Вот так благодарный сын вспоминает о своей кроткой и смиренной матери, жизнь свою полагавшей за ближнии своя. Когда было Василию лет восемь, родители взяли его с собой в Оптину пустынь, где он, судя по всему, получил благословение старца Амвросия. Подробных сведений нет об этом, однако известно со слов лиц, которым батюшка в свое время кое-что поведал, что встретил ласковый и радушный прием в лице тогдашних старцев. Более того, было ему предсказано, что станет он подражателем и преемником по духу преподобного Амвросия Оптинского и даже унаследует его имя. Встреча эта была, конечно, промыс-лительна и освятила всю дальнейшую жизнь будущего подвижника. Именно в этом смысле, пожалуй, и можно говорить об Оптиной пустыни как о духовной колыбели будущего схиархимандрита.
