Старец и дети - старец Амфилохий
Благодать Святого Духа наделила о. Амфилохия особым подходом к детям. Он приручал и самых озорных, делая их своими маленькими друзьями. Это был не просто педагогический талант, а благодатное дарование, о чем свидетельствует следующий случай. Отец Амфилохий, еще будучи молодым иереем, часто посещал одну благочестивую семью на Калимносе. Как -то молодая мать пожаловалась ему, что ее трехлетняя дочь страшно упряма: если хочет чего-то и не получает желаемого, то бьется головой о стену так сильно, что может и поранить себя. «Ничего, ничего, — улыбнулся о. Амфилохий, — хорошая девочка. Все будет хорошо». С этими словами он перекрестил ребенка. После этого болезненные приступы упрямства не повторялись никогда. Впоследствии девочка стала одной из сестер Благовещенского монастыря.
Четырехлетняя девочка в салоне корабля испуганно съежилась в объятиях матери, когда увидела Старца, садившегося за их столик. Он заметил реакцию малышки и улыбнулся. Обменялся несколькими словами с матерью и потом начал играть с куклой, оставленной на столе. И уже вскоре ребенок сидел у него на коленях, а когда прибыли на Калимнос, девочка плакала, что уходит ее хороший друг.
В другой раз сестры видели, как на Рождество он играл с шариком вместе с двумя семилетними детьми во дворе монастыря. Его почтенный образ излучал детскую радость несколько мгновений, а потом он серьезно сказал сестре: «Хочу, чтобы вы создали атмосферу, благоприятную для детей».
Детское неразумие, которое часто раздражает взрослых, он принимал со спокойствием и снисхождением отличного педагога: «Благословенные, хотите, чтобы у ребенка был ум, у как сорокалетнего?» Однако в отношении Таинств и наставлений он обращался с детьми так же серьезно, как и с совершеннолетними. Однажды Утром в монастырь «Панагия Елеуса» пришла стайка из восьми детей 7—9 лет. «Мы хотим исповедоваться», — сказал
один наиболее смелый. Старец, услышав это, попросил принести лукум и вышел к ним с улыбкой. Сам угостил ребят сладким и после знакомства и дружеской беседы стал серьезным и принял их по одному Когда они уходили удовлетворенные и радостные, он напутствовал их такими отеческими словами: «Детки, любите Христа, чтобы Он сделал вас людьми, полезными обществу».
Двенадцатилетний Георгакис Ламбадариос в конце исповеди получил от Старца четки. Отец Амфилохий показал ему, как ими пользоваться, как говорить молитву. Потом позвал сестер и пророчески объявил им: «Этот ребенок, которого вы видите здесь, однажды станет иеромонахом и будет приходить к вам служить литургию». Так и случилось.
Особенной его заботой были дети из семинарии на Патмосе, и он много о них молился. Он от всей души желал увидеть их достойными делателями Церкви Христовой, поэтому неустанно насаждал в их чистых душах идеалы православия и миссионерского служения. Каждую субботу они бегом поднимались в монастырь Благовещения на встречу со своим вдохновителем. «Всегда имейте внимание, молитву и поучение, чтобы совершенствоваться и возрастать. Вас ждет Церковь и общество», — поучал их Старец. Семя упало, начало произрастать и приносить обнадеживающие плоды. Через несколько лет он, растроганный и взволнованный, при-уяд первых священников — выпускников семинарии: отцов Навкратия, Василия, Дмфилохия, Илию и диакона Григория (ныне игумен Дохиарского монастыря на Афоне). Его маленькие дети теперь стали почтенными иереями, которым он старается передать свой тайноводческий опыт совершения Божественной литургии. С особой радостью целует старец руку молодого священника и поет многолетие: «Благословляющего и освящающего нас, Господи, сохрани на многая лета».
Горячий патриотизм о. Амфилохия не имел ничего общего с узким национализмом. Его апостольская любовь изливалась без различия на всех: ближних и дальних. «Я, дитя мое, родился, чтобы любить, — сказал он как-то одной сестре, — мне не важно, турки ли, черные или белые. В лице каждого человека вижу образ Божий. И ради этого образа я готов пожертвовать всем».
Среди воспитанников семинарии был серб — иеромонах Афанасий (впоследствии митрополит Боснийский и Герцеговинский), о котором он заботился с особым вниманием. «Покажи-ка твои ботинки, — сказал как-то Геронда, — подошвы покажи». И увидев большие дыры На подошвах, выдал новые ботинки бедному студенту. Отец Афанасий был учеником прп. Иустина (Поповича), с которым о Амфилохий состоял в переписке. Сербе, кий подвижник так почитал Старца с Патмоса, что одному из своих учеников дад его имя в постриге.
Старец, обладавший широтой души, умел ценить благочестие другого народа и его богослужебные традиции. В письмах к своему духовному чаду, обучавшемуся в Свято-Сергиевом Богословском институте в Париже, он писал: «Я очень доволен всеми заметками, которые ты пишешь, и не перестаю просить Бога, чтобы покровительствовал тебе и чтобы ты приехал на Патмос как с русским благочестием, так и с русским уставом литургий и исследований. Почитание святынь и всякое внешнее проявление благочестия ты должен записывать в тетрадь, потому что так надо будет устроить в Кувари. Все, что видишь там, является копией древнего византийского устава, который переняли русские, когда стали христианами... Надеюсь, что ты в христолюбивом окружении благочестивых русских будешь иметь возможность в святые дни Рождества, Новолетия и Богоявления участвовать в их умилительных богослужениях. Обрати внимание на их ставные чинопоследования и запиши это. j-ja!Vi пригодится их византийский устав богослужений. Также следует тебе посетить русский женский монастырь, чтобы подготовиться и изучить его устройство. Изучи устав, который есть у них, так как они следуют древнему византийскому».
По благословению Геронды в Благовещенском монастыре проживали девушки из Уганды, приехавшие на учебу в Грецию. Он настоятельно просил сестер оказывать всяческое внимание гостям из Африки. В монастыре они должны не только научиться немного говорить по-гречески, но, главное, увидеть людей, которые действительно живут по евангельским заповедям, почувствовать дух истинного православия и заложить основы христианских добродетелей. С горячим воодушевлением говорил он о том, что все хорошее, чему эти девушки научатся здесь, они принесут на свою родину и, кто знает, может быть, станут первыми инокинями в своей стране.
Четырехлетняя девочка в салоне корабля испуганно съежилась в объятиях матери, когда увидела Старца, садившегося за их столик. Он заметил реакцию малышки и улыбнулся. Обменялся несколькими словами с матерью и потом начал играть с куклой, оставленной на столе. И уже вскоре ребенок сидел у него на коленях, а когда прибыли на Калимнос, девочка плакала, что уходит ее хороший друг.
В другой раз сестры видели, как на Рождество он играл с шариком вместе с двумя семилетними детьми во дворе монастыря. Его почтенный образ излучал детскую радость несколько мгновений, а потом он серьезно сказал сестре: «Хочу, чтобы вы создали атмосферу, благоприятную для детей».
Детское неразумие, которое часто раздражает взрослых, он принимал со спокойствием и снисхождением отличного педагога: «Благословенные, хотите, чтобы у ребенка был ум, у как сорокалетнего?» Однако в отношении Таинств и наставлений он обращался с детьми так же серьезно, как и с совершеннолетними. Однажды Утром в монастырь «Панагия Елеуса» пришла стайка из восьми детей 7—9 лет. «Мы хотим исповедоваться», — сказал
один наиболее смелый. Старец, услышав это, попросил принести лукум и вышел к ним с улыбкой. Сам угостил ребят сладким и после знакомства и дружеской беседы стал серьезным и принял их по одному Когда они уходили удовлетворенные и радостные, он напутствовал их такими отеческими словами: «Детки, любите Христа, чтобы Он сделал вас людьми, полезными обществу».
Двенадцатилетний Георгакис Ламбадариос в конце исповеди получил от Старца четки. Отец Амфилохий показал ему, как ими пользоваться, как говорить молитву. Потом позвал сестер и пророчески объявил им: «Этот ребенок, которого вы видите здесь, однажды станет иеромонахом и будет приходить к вам служить литургию». Так и случилось.
Особенной его заботой были дети из семинарии на Патмосе, и он много о них молился. Он от всей души желал увидеть их достойными делателями Церкви Христовой, поэтому неустанно насаждал в их чистых душах идеалы православия и миссионерского служения. Каждую субботу они бегом поднимались в монастырь Благовещения на встречу со своим вдохновителем. «Всегда имейте внимание, молитву и поучение, чтобы совершенствоваться и возрастать. Вас ждет Церковь и общество», — поучал их Старец. Семя упало, начало произрастать и приносить обнадеживающие плоды. Через несколько лет он, растроганный и взволнованный, при-уяд первых священников — выпускников семинарии: отцов Навкратия, Василия, Дмфилохия, Илию и диакона Григория (ныне игумен Дохиарского монастыря на Афоне). Его маленькие дети теперь стали почтенными иереями, которым он старается передать свой тайноводческий опыт совершения Божественной литургии. С особой радостью целует старец руку молодого священника и поет многолетие: «Благословляющего и освящающего нас, Господи, сохрани на многая лета».
Горячий патриотизм о. Амфилохия не имел ничего общего с узким национализмом. Его апостольская любовь изливалась без различия на всех: ближних и дальних. «Я, дитя мое, родился, чтобы любить, — сказал он как-то одной сестре, — мне не важно, турки ли, черные или белые. В лице каждого человека вижу образ Божий. И ради этого образа я готов пожертвовать всем».
Среди воспитанников семинарии был серб — иеромонах Афанасий (впоследствии митрополит Боснийский и Герцеговинский), о котором он заботился с особым вниманием. «Покажи-ка твои ботинки, — сказал как-то Геронда, — подошвы покажи». И увидев большие дыры На подошвах, выдал новые ботинки бедному студенту. Отец Афанасий был учеником прп. Иустина (Поповича), с которым о Амфилохий состоял в переписке. Сербе, кий подвижник так почитал Старца с Патмоса, что одному из своих учеников дад его имя в постриге.
Старец, обладавший широтой души, умел ценить благочестие другого народа и его богослужебные традиции. В письмах к своему духовному чаду, обучавшемуся в Свято-Сергиевом Богословском институте в Париже, он писал: «Я очень доволен всеми заметками, которые ты пишешь, и не перестаю просить Бога, чтобы покровительствовал тебе и чтобы ты приехал на Патмос как с русским благочестием, так и с русским уставом литургий и исследований. Почитание святынь и всякое внешнее проявление благочестия ты должен записывать в тетрадь, потому что так надо будет устроить в Кувари. Все, что видишь там, является копией древнего византийского устава, который переняли русские, когда стали христианами... Надеюсь, что ты в христолюбивом окружении благочестивых русских будешь иметь возможность в святые дни Рождества, Новолетия и Богоявления участвовать в их умилительных богослужениях. Обрати внимание на их ставные чинопоследования и запиши это. j-ja!Vi пригодится их византийский устав богослужений. Также следует тебе посетить русский женский монастырь, чтобы подготовиться и изучить его устройство. Изучи устав, который есть у них, так как они следуют древнему византийскому».
По благословению Геронды в Благовещенском монастыре проживали девушки из Уганды, приехавшие на учебу в Грецию. Он настоятельно просил сестер оказывать всяческое внимание гостям из Африки. В монастыре они должны не только научиться немного говорить по-гречески, но, главное, увидеть людей, которые действительно живут по евангельским заповедям, почувствовать дух истинного православия и заложить основы христианских добродетелей. С горячим воодушевлением говорил он о том, что все хорошее, чему эти девушки научатся здесь, они принесут на свою родину и, кто знает, может быть, станут первыми инокинями в своей стране.
