Евангелисмос (Греческий старец Амфилохий)
«Христос Аргирии», где в первые годы создания монастыря приютились сестры, было местом очень сырым в дождливые зимние месяцы. Сырость расшатала здоровье живших там сестер. Двое из пяти тяжело заболели. В 150 метрах напротив возвышалась великолепная, живописная, залитая солнцем скала, где располагался аскитирий «Евангелисмос» (Благовещение). Как часто они мечтали об этом теплом и сухом месте. Милостивый Отец позаботился и об этом.
В 1936 г. во время игуменства о. Амфилохия умер исихаст аскитирия «Благовещение» о. Евфимий Скопелетис и передал исихастирий сестрам Калиопии Гунари, Марике Алахузу и Екатерине Макри согласно их просьбе для устройства ткацкой и вышивальной мастерской. Только под видом мастерской могли они Жить на Патмосе и выполнять ответственную работу по катехизации и религиозно-патриотическому воспитанию молодежи.
Постоянными сестрами были: Евстохия (Калиопия Гунари), Магдалина (Ека. терина Макри), Пульхерия (Дионису Петама), Макрина (Мария Иконому) Христодула (Хрисанфия Карандаки). Очень скоро так называемая «мастере, кая» заполнила жизнь монастыря и стала источником духовного укрепления девушек Патмоса. Многие из них признают сейчас, что вместе с простыми навыка рукоделия положили и твердое основание для создания христианской греческой семьи. Их частые собрания были наполнены юношеским воодушевлением. Оживали чаяния непорабощенных душ греков.
Однако против этого новоустроенного духовного центра князь тьмы воздвиг свои козни. Он не мог вынести того, как молодые и нежные существа бесстрашно воюют с ним. Их совершенная преданность и самоотверженность стали страшным и решительным ударом для него. Он не мог одолеть их ни через войну, которую подняли против них родственники, ни бедностью и лишениями. Священная труба апостола каждодневно укрепляла их: «Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или нагота, или опасность, или меч?»1" Изобретатель всякого зла плетет новую сеть: он поднимает против них захватчиков. Их частые собрания вызывают подозрение итальянцев, и в следующем году сразу же после того, как был лишен игуменства их духовный отец, изгоняется игумения Евстохия и отправляется в Афины.
Промысл Божий снова позаботился об избранной рабе Господней — ее приняли воспитателем в очень хорошую семью госпожи Алексиу. Благочестивая атмосфера защитила ее от сетей врага. Мать Евстохия не теряла мужества. Ее монашеские идеалы стояли высоко, световодили мысли, зажигали, согревали все ее существо. Время ссылки стало для нее периодом дальнейшего духовного роста. Она жила твердой надеждой, что Господь снова вернет ее в любимое духовное гнездо, и благодарила Бога за то, что рядом с ней находится также ссыльный Старец, который укреплял и направлял ее.
Период отсутствия Старца и старицы был тяжелым испытанием для четырех бедных и беззащитных сестер, которые постоянно жили в Благовещенском монастыре. Они проводили ночи, проливая слезы перед дорогим образом Пресвятой Богородицы. Сестры твердо верили, что находятся под Ее державным Покровом, и полная оставленность не приводила их в отчаяние, а скорее становилась поводов чтобы стяжать духовную опытность ь стать испытанными подвижницами невидимой брани. Они предались молитве как наиболее действенному оружию.
Однажды с. Макрина из монастыря «Живоносный Источник», несколько ульев которой стояли около Благовещенского монастыря, придя в келью после повечерия, увидела из окна, что весь Евангелисмос горит. В ужасе позвала она других сестер, и все вместе стали молиться за страждущих. Как только рассвело, с. Макрина с трудом поднялась к монастырю посмотреть на разрушения и собрать оставшихся пчел. С удивлением, однако, увидела, что нет и следов пожара. Пламя, виденное ею, было, как позже объяснил Старец, «предстательство Божией Матери и горячие молитвы сестер».
Отец Павел Никитара, духовный сын о. Амфилохия, был одним из немногих, кто поддерживал своих временно осиротевших духовных сестер. Они молились и, уповая на слова Спасителя «все, чего просите в молитве, верующе приимите» терпеливо ожидали, что скоро отступит буря и они снова насладятся благами мирной семейной духовной радости. Их молитвы не остались без ответа: 23 сентября 1938 г. игумения возвратилась в монастырь.
В 1936 г. во время игуменства о. Амфилохия умер исихаст аскитирия «Благовещение» о. Евфимий Скопелетис и передал исихастирий сестрам Калиопии Гунари, Марике Алахузу и Екатерине Макри согласно их просьбе для устройства ткацкой и вышивальной мастерской. Только под видом мастерской могли они Жить на Патмосе и выполнять ответственную работу по катехизации и религиозно-патриотическому воспитанию молодежи.
Постоянными сестрами были: Евстохия (Калиопия Гунари), Магдалина (Ека. терина Макри), Пульхерия (Дионису Петама), Макрина (Мария Иконому) Христодула (Хрисанфия Карандаки). Очень скоро так называемая «мастере, кая» заполнила жизнь монастыря и стала источником духовного укрепления девушек Патмоса. Многие из них признают сейчас, что вместе с простыми навыка рукоделия положили и твердое основание для создания христианской греческой семьи. Их частые собрания были наполнены юношеским воодушевлением. Оживали чаяния непорабощенных душ греков.
Однако против этого новоустроенного духовного центра князь тьмы воздвиг свои козни. Он не мог вынести того, как молодые и нежные существа бесстрашно воюют с ним. Их совершенная преданность и самоотверженность стали страшным и решительным ударом для него. Он не мог одолеть их ни через войну, которую подняли против них родственники, ни бедностью и лишениями. Священная труба апостола каждодневно укрепляла их: «Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или нагота, или опасность, или меч?»1" Изобретатель всякого зла плетет новую сеть: он поднимает против них захватчиков. Их частые собрания вызывают подозрение итальянцев, и в следующем году сразу же после того, как был лишен игуменства их духовный отец, изгоняется игумения Евстохия и отправляется в Афины.
Промысл Божий снова позаботился об избранной рабе Господней — ее приняли воспитателем в очень хорошую семью госпожи Алексиу. Благочестивая атмосфера защитила ее от сетей врага. Мать Евстохия не теряла мужества. Ее монашеские идеалы стояли высоко, световодили мысли, зажигали, согревали все ее существо. Время ссылки стало для нее периодом дальнейшего духовного роста. Она жила твердой надеждой, что Господь снова вернет ее в любимое духовное гнездо, и благодарила Бога за то, что рядом с ней находится также ссыльный Старец, который укреплял и направлял ее.
Период отсутствия Старца и старицы был тяжелым испытанием для четырех бедных и беззащитных сестер, которые постоянно жили в Благовещенском монастыре. Они проводили ночи, проливая слезы перед дорогим образом Пресвятой Богородицы. Сестры твердо верили, что находятся под Ее державным Покровом, и полная оставленность не приводила их в отчаяние, а скорее становилась поводов чтобы стяжать духовную опытность ь стать испытанными подвижницами невидимой брани. Они предались молитве как наиболее действенному оружию.
Однажды с. Макрина из монастыря «Живоносный Источник», несколько ульев которой стояли около Благовещенского монастыря, придя в келью после повечерия, увидела из окна, что весь Евангелисмос горит. В ужасе позвала она других сестер, и все вместе стали молиться за страждущих. Как только рассвело, с. Макрина с трудом поднялась к монастырю посмотреть на разрушения и собрать оставшихся пчел. С удивлением, однако, увидела, что нет и следов пожара. Пламя, виденное ею, было, как позже объяснил Старец, «предстательство Божией Матери и горячие молитвы сестер».
Отец Павел Никитара, духовный сын о. Амфилохия, был одним из немногих, кто поддерживал своих временно осиротевших духовных сестер. Они молились и, уповая на слова Спасителя «все, чего просите в молитве, верующе приимите» терпеливо ожидали, что скоро отступит буря и они снова насладятся благами мирной семейной духовной радости. Их молитвы не остались без ответа: 23 сентября 1938 г. игумения возвратилась в монастырь.
