Некоторые люди утаивают на исповеди своих грехи. Кто-то так поступает потому, что стыдится открыть их. А кто-то боится того, что священник станет думать о нем плохо. Такая скрытность имеет трагичные последствия. Искренний же человек, наоборот, приобретает. Он приобретает сочувствие других, освобождение от страданий и само спасение. Когда человек подходит к священнику на исповедь, то он сталкивается с новой проблемой: ему тяжело быть искренним. Есть грехи, в которых он не решается открыться. А раз так, то душевная боль, не найдя выхода наружу, остается внутри. Человеку кажется, что священник станет думать о нем плохо, если узнает историю его жизни. Правильно ли так считать? Вряд ли священник, услышавший искреннюю исповедь, станет плохо думать об исповеднике. Если человек ничего не скрывает, значит, он ищет очищения и хочет исправиться. А такое настроение души только приветствуется. На эту тему у архимандрита Лазаря (Абашидзе) есть ободряющие исповедника слова: «Любой священник, – писал архимандрит, – после искренней исповеди еще более располагается к исповедующемуся, гораздо ближе и заботливей начинает относиться к нему» . Например, блаженная Феодора, о которой уже упоминалось в брошюре, идя по мытарствам, попала в крайне затруднительное положение: демоны обвиняли ее в совершении греха. Ангелы, оправдывая Феодору, говорили, что она исправилась. Демоны ответили на это «железным» аргументом: «Знаем, – говорили они, – что она давно уже отстала от блудного греха, но все же она принадлежит нам, потому что не совершенно и не вполне искренно каялась пред своим духовных отцом в содеянных раньше грехах, многое утаивая от него <…>». Феодора миновала это мытарство «едва избавившись от лютой беды». Она была выкуплена у злых духов дарами преподобного Василия. Пусть каждый человек спросит себя: может ли он рассчитывать на то, что его душу кто-то выкупит? Если рассчитывать на это не приходится, то тогда лучше не скрывать на исповеди свои грехи. Кто-то скрывает наиболее тяжкие грехи от духовного отца, чтобы сохранить в его глазах образ «хорошего» человека. В таком случае исповеднику необходимо понять, что он не добьется поставленной цели. Начав умалчивать свои грехи, человек не улучшит отношения со священником, а, наоборот, охладит их. Священник всё равно почувствует, что исповедник фальшивит. Если отношения между духовным отцом и его чадом доверительные, то духовный отец всегда скажет то, что сочтет нужным и полезным. Если же он увидит в чаде двуличие, то опустив руку в карман за словом, он может и удержать ее. К тому же, когда от священника что-то скрывают, ему тяжело дать верный совет. Ведь чтобы погрузиться в ситуацию и разобраться в ней, необходимо знать все обстоятельства, владеть полной информацией. Духовный отец не сможет вести по жизни человека, который не рассказывает всего, что с ним происходит. Для чего человек лишает себя помощи духовного отца и ставит под угрозу дело своего спасения во время прохождения мытарств? Если бы при жизни он получал бы хоть что-то за свою скрытность, то его ещё можно было бы понять. Но он ничего не получает и при жизни, продолжая страдать от психологических последствий греха. Не зря преподобный Иоанн Лествичник говорил, что «объявляющий всякого змия своему наставнику показывает истинную к нему веру; а кто скрывает что-нибудь, тот еще блуждает по беспутиям»! В качестве комментария к словам святого можно привести описание одной картины, которая когда-то находилась в Успенской Церкви Соловецкого монастыря. На ней был изображен схимник, принимающий покаяние у грешника. Из уст последнего выходили различные существа жуткого вида, и, наконец, показалась голова большого змея. Картина сопровождалась объяснением: «по наименованию грехов из гортани кающегося излетали гады и всяческая мерзость – скорпии и жабы, василиски и аспиды, хамелеоны и драконы крылатые, напоследок показалась оттуда и глава змия погибельного. Но грешник не покаялся искренне, и змий обратно в гортани сокрыся».